работу.
Религия мало что значила для Виктора. Он не соблюдал еврейские диетические правила и чаще делал пожертвования в синагогу в честь своей семьи, чем посещал религиозные службы. Несмотря на антисемитские высказывания, он олицетворял собой триумф еврейского народа.
Ассимиляция и социальное признание. На публике он отмахнулся от своего еврейского происхождения, вместо этого приняв свою известность как бизнесмен и бонвиван. "Единственная гонка, которая превосходит евреев, - заявлял он, - это Дерби" - элитные британские скачки, которые Виктор посещал и в которых участвовал на своих породистых лошадях.
В отличие от него, Элли Кадури, несмотря на периодические стычки с другими евреями Шанхая, был крупнейшим еврейским меценатом в шанхайской еврейской общине и ее фактическим лидером. Он убедил Сунь Ятсена одобрить Декларацию Бальфура и давно занимался сионизмом. Его инвестиции в Гонконге росли, но он по-прежнему вкладывал миллионы в Шанхай и жил там почти три десятилетия. Когда в середине 1930-х годов в Шанхай начали прибывать небольшие группы еврейских беженцев, Элли и другие еврейские лидеры начали организовывать и жертвовать деньги на помощь им. Они предоставляли семьям беженцев, прибывшим с корабля - большинство из них были профессионалами среднего класса, - комнаты в частных пансионах, в Армии спасения и в китайском YMCA. Они кормили беженцев и помогали им искать работу. Они призывали китайских интеллектуалов и политиков оказать давление на правительство Германии, чтобы оно смягчило свою политику в отношении евреев. Вспомнив о союзе своего покойного мужа с Элли Кадури, мадам Сунь Ятсен возглавила делегацию в немецкое консульство в Шанхае, чтобы выразить протест против антиеврейской политики.
К концу 1937 года, однако, более сотни беженцев ежемесячно прибывая в Германию, нацисты призывали евреев бежать из страны, Элли и другие еврейские лидеры начали искать помощи в преодолении развивающегося кризиса. Они обратились к еврейским организациям в Нью-Йорке и Лондоне с просьбой о пожертвованиях и отправили в оба города своего эмиссара, чтобы лично обратиться за пожертвованиями к крупным еврейским агентствам, которые пытались справиться с исходом евреев из Германии.
Все отказали им. "Очень жаль, но у нас нет на это средств", - ответила одна из американских еврейских групп. Американские и британские евреи знали, насколько богаты еврейские бизнесмены в Шанхае. Почему бы им не спросить миллионера-плейбоя Виктора Сассуна?
Элли решила навестить Виктора в его офисе в отеле Cathay. Это был унизительный визит. За годы, прошедшие с тех пор, как он переехал из Индии в Шанхай, Виктор восстановил первенство Сассунов в Шанхае. Отель Cathay затмевал меньший по размерам Palace Hotel Элли на другой стороне Нанкин-роуд. Он выкупил и закрыл некогда принадлежавший Элли в знаменитом отеле "Маджестик". В Мраморном зале по-прежнему устраивались элегантные вечеринки, но они не могли соперничать с гламуром и волнением костюмированных балов Виктора. Кадори редко попадали в список приглашенных на вечеринки Виктора - там было не слишком весело. Но Элли понимала, что растущий наплыв беженцев в Шанхай требует единого фронта. У Виктора было влияние в Лондоне и среди японцев.
Как бы Виктор ни относился к иудаизму, Элли и беженцы нуждались в его богатстве и связях. Новости из Германии и отчаяние беженцев, хлынувших в Шанхай, показывали, что нацисты и их союзники-антисемиты не собирались щадить богатых евреев. Элли поднялась на лифте в номер Виктора и воззвала к его эго и его наследию.
"Виктор, идет война", - сказала Элли. "Перестань быть плейбоем.
Вы - Сассун. Вы - лидер. Мы будем за тобой. Но ты - лидер".
Виктор согласился присоединиться к усилиям по оказанию помощи беженцам. Сионизм его не интересовал: он родился и вырос в Великобритании. Но втайне Виктор осознавал угрозу, которую представляли нацисты, и был обеспокоен. Его семья обосновалась в Англии, и растущая власть Гитлера пугала многих в Англии, особенно евреев. В Азии растущая мощь японцев угрожала стабильности Китая и Шанхая, где Виктор сколотил семейное состояние. Многие из его ближайших советников были евреями, некоторые - из тех же багдадских корней, что и его семья. Возвышение Гитлера, по его мнению, представляло собой угрозу существованию даже для такого богатого человека, как Виктор Сассун.
В типичном стиле Виктор связался с Чарли Чаплином и привлек его к участию в сборе средств для шанхайских еврейских беженцев в США и Европе. Он пытался убедить голливудских звезд последовать примеру Чаплина и пожертвовать доходы от своих фильмов, как Чаплин пожертвовал часть своих доходов от "Великого диктатора". Сам Виктор основал "реабилитационный фонд", чтобы помочь 700 семьям. Врачи смогли открыть успешные клиники, а другие создали мастерские и производства. Виктор подошел к решению проблемы беженцев с той же уверенностью и энергией, с какой он строил свои отели или планировал вечеринки.
Первая встреча между Виктором и антисемитски настроенным японским капитаном Инудзукой состоялась в 1938 году. Инудзука начал с того, что призвал Виктора изменить свою открытую неприязнь к японцам и критику их вторжения в Китай. Он сослался на финансовую помощь, оказанную Японии тремя десятилетиями ранее Якобом Шиффом. У японцев и евреев снова появился общий враг. В те времена опасность для евреев исходила от погромов, устроенных русскими царями. Теперь это был коммунизм в Советском Союзе и угроза коммунизма в Китае и Индии, которые распространяли нападки на капитализм и угрожали бизнес-империи Сассуна. Инузука предложил вложить деньги в японские фабрики с высокой доходностью, превышающей ту, которую Виктор получал от своих огромных запасов китайских облигаций. Для начала он мог бы вложить 700 000 долларов в японскую фабрику в Маньчжурии. "Используя еврейский народ, - писал Инудзука своему начальству, - необходимо сначала детально выяснить его желания, а затем уточнить требования с нашей стороны". Секретарша Инудзуки, ставшая впоследствии его женой, формулировала цель проще: "Мы пытались убедить его поддержать нас", - вспоминала она.
Никто не мог так очаровывать людей, как Виктор Сассун.
Первые встречи с Виктором были радостными. Виктор рассказал Инудзуке, что японских офицеров радушно принимают в барах и столовых Cathay, где с ними будут обращаться со скрупулезной вежливостью. Сассун был "ведущей фигурой" и "готов сотрудничать", - докладывал Инудзука в Токио. "Ведущий класс евреев в Шанхае стал очень про-японским". В предложении, принятом японским правительством, Инудзука распорядился, чтобы с евреями, прибывшими в Шанхай или проживающими в нем, "обращались справедливо и так же, как с другими иностранными гражданами. Никаких особых усилий по их высылке предпринимать не нужно".
На самом деле Виктор не доверял японцам. Начиная с 1937 года Виктор создал сеть шпионов и информаторов и сотрудничал с агентами разведки Великобритании и США
